Легенда, рассказанная стражнице охотницей за флягой вина из луноягоды.Легенда, рассказанная стражнице охотницей за флягой вина из луноягоды.
Давным-давно одно маленькое поселение воевало с племенем сатиров, что обитало неподалеку. Сатиров было больше, но победу они одержать не могли, потому что воительницы детей звезд были хороши. А самыми лучшими, самыми славными из них слыли две сестры. Очи их были светлы, лики - чисты, а прозвали этих воительниц - Утро и Вечер.
Однажды решили сии добрые воительницы разведать тропы тайные, запретные, да под неверным звездным светом ступили туда, куда ходить живым не дозволялось. Чаяли Утро и Вечер найти обходной путь в поселение врагов рогатых, чтобы с тыла ударить; да разыскать сокровище несметное, о котором давно шла молва. Говорили, что сокровище это столь ценно, что одним своим видом нечестивых загубит. В гордыне своей сестры посчитали, что они почти святы, и опасность им не грозит - тогда как нечестивее сатиров поганцев не сыскать. Думали сестры, что с сокровищем смогут их поразить, да победу в войне одержать.
Черные тучи тогда скрыли их деяние от взора Богини, и никто не узнал о том, куда они направлялись. Шли они лесом, запретным путем, пока не дошли до предгорий. Там пещеру обнаружили, обыскать решили – вдруг да станет она путем к тому, чего жаждали Вечер и Утро? Пещера та с секретом оказалась: за большим валуном прятался тайный лаз. А лаз тоже был не прост. Целый подземный лабиринт открылся перед сестрами. Где-то им приходилось пригнувшись идти, где-то - и вовсе ползти. В иных же местах путь преграждали бурные реки и бездонные провалы. Но неутомимы и упорны были Утро и Вечер, поверившие старой легенде. Знали они, что близка цель, знали, что вот-вот встретят они то, что способно погубить самого лучшего воина, чей изъян – не в силе, а в душе.
И вот бредут они почти без сил и видят, что в конце темного прохода что-то мерцает. Бегом они понеслись к свету, но нашли не выход из пещеры, не благословенную Богиней сияющую воду, ни даже горы сребра и злата. Встретил их приветливый очаг, а у него - мужчины, самые прекрасные, что можно представить. В волосьях, в бородах - цветы, шелковые платья больше украшают, чем скрывают гибкие станы, на нежных руках звенят-переливаются драгоценные браслеты. Смеются мужчины, поют, сестер замечая и привечая. Яствами чудными угощают, целуют в уста, укладывают в постель и ласкают так истово, как только может женщина вообразить.
Проходит так время, и Вечер, отдохнув, говорит сестре: "Ужель не видишь ты, что нет здесь оружия того, что поможет врагов сразить, да пути к ним тоже нет? Надо назад отправляться, наши сестры воюют, нас ожидают". "Устала я, не успела отдохнуть. Нужно еще мне спать, нужно кушаний отведать, чтоб сил восстановить" - отвечает Утро. Так ночь проходит, так проходит и день. Мужчины в танце извиваются, взоры воительниц услаждая, телами с ними сплетаются, поцелуи дарят щедро. Тревожно на душе Вечер, и вновь она зовет сестру отправиться в путь. Но та лишь смеется в ответ, говоря, что хочет отдохнуть еще, и во второй раз, и в третий.
Когда мужчины, обессилев от игр любовных, уснули, Вечер не стала будить Утро - потеряна та была для нее отныне, предательством и равнодушием себя заклеймив. Собрала Вечер вещи свои - даже еды в дорогу не взяла, чтоб не быть должной перед окаянными мужчинами. Не утерпела только - во флягу воды набрала. Тут и ошибка ее была - заметил ее самый маленький мужчинка. Взмолился. " Забери", - говорит, - "отсюда, милая Вечер! Колдуны здесь все, и меня здесь держат насильно. Хочу я звездный свет увидеть, хочу вновь свежего лесного воздуха вдохнуть!". Не хотела отважная Вечер брать с собой мужчину, но уж больно убивался он, и слезы лились из его прекрасных очей, в усах путаясь. Пожалела тогда воительница мужчину, повела с собой. Бежать быстрее нужно было - а он мало того, что еле плетется, так сбил еще босую ногу о камень.
"Ай-ай-ай", - закричал, застонал мужчинка, - "Как больно мне!". Услыхали крики эти, эхом усиленные, колдуны в пещере. Погнались за беглецами. Хотела Вечер бросить мужчину, да взмолился он пуще прежнего. Что делать -пришлось на шею того посадить. С двойным весом бежать тяжело. Видит Вечер - нагоняют их! Говорит мужчине, чтоб сидел тихо, и рот ему рукой закрывает. Проносится мимо погоня, по лабиринту в сторону, беглецов не замечая.
Избежали опасности. Идут они дальше - вернее, Вечер идет, а мужчинка на шее ее по-прежнему сидит. Да тут - бах! - как заденет глупой головой потолок! "Ай-ай-ай", - кричит, - "Головка-головушка, волосья мои прекрасные в крови вымажутся!". Услыхали крики эти из пещеры, помчалась погоня за Вечер и тем, кого с собой она вела. Вновь хотела бросить воительница свою глупую ношу, да так мужчинка смотрел на нее, так умолял, что не выдержало сердце ее. Подхватила она на руки его и побежала. А как погоня близко - затаились они, спрятались, Вечер рукой мужчине рот зажала, чтоб он не кричал. Пронеслась погоня мимо.
Через реки перебирались они, через подземные провалы перелезали. Ныл мужчина и стонал, а Вечер его на себе тащила. Вот, наконец, очутились они у самого входа темный лаз. Полезла Вечер туда, мужчину за собой потянула, а у него, у глупого, задница застряла. Застонал он, заголосил. Тут вновь услышали беглецов колдуны, побежали за ними. Успела вытащить Вечер ношу свою, тихо приказала сидеть... да не успела рот рукой закрыть. Смотрят они - а гонятся вовсе не мужчины за ними, а жуткие, страшные демоны - пасти оскалены, руки окровавлены. Тут мужчинка как от страха заверещит!
Мигом их настигли. Окружили и спрашивают - зачем вы от нас бежать хотели, тут вам и еда, и удовольствия, и все радости, что представить можно! Пал тогда маленький мужчина на колени. "Она", - говорит, - "украсть меня хотела, чтоб от вас скрыть, чтоб владеть единолично и не делиться ни с кем". Тут колдуны и растерзали храбрую Вечер. А сестра ее осталась сидеть в пещере той, пока много сотен лет спустя не пришел туда отряд храбрых воительниц да всех мужчин не поубивал, не поддавшись чарам их. От потолстевшей, обрюзгшей Утро узнали они историю эту - а как узнали - так и казнили.